# Robert Downey Jr.

[MARVEL UN.] Anthony Edward «Tony» Stark [x] a.k.a. IRON MAN. age: ~35 y.o. marital status: single; occupation: inventor, industrialist, computer technician, director general of Stark Industries;

fragments from posts.
from the author: > The only thing that Tony Stark loves more than himself is food.

"многобукаф" таки.

- Развлекайтесь, друзья мои,- встав чуть позади Пеппер – нетрудно было догадаться, что первым делом Железный Человек подойдёт именно к ней – принялся вещать очередным гостям Энтони, вовремя перебив Поттс,- В вашем распоряжении алкоголь – только, право, будьте аккуратны, я не Минздрав, но предупреждаю, риск встретиться с белочкой и провести последующее утро в обнимку с «белым фарфоровым другом» чрезвычайно высок – тёмные углы и даже столы, специально для любителей страстных танцев непосредственно на них, и прочей эротической мишуры. Веселитесь, но не увлекайтесь – отстраивать Башню придётся собственными силами при содействии со всеми ныне присутствующими,- вот, что обычно бывает, когда выпадает час-другой сосредоточенного молчания. Как правило, из только что открывшегося крана всегда выходит ржавая вода, и кран словесный не был исключением.

- О, Наташа!- приветственно воскликнул Старк,- Балалайка где? А, ладно, без неё, так без неё,- хотя, всё же, хоть бы аккордеон принесла,- Размашистее некуда, как и всегда,- будто бы подтверждая собственные слова, Тони утвердительно кивнул головой, наблюдая за тем, как Романова снимает с подноса мимо проходящего официанта два бокала мартини.
- Три руки – это как две головы, уже мутант; держи, Роб, раз у меня сегодня день «доброго стакана»,- Железный Человек протянул Часовому, обделённому выпивкой с подачи Наташи, нетронутый стакан, что ранее предназначал для себя, и, выудив из бара ещё один, преспокойно налил себе следующий, в глубине души надеясь, что этот отдавать не придётся.

- Вы меня споить решили?- Старк победно ухмыльнулся, а затем напустил на себя выражение лица в духе «святая простота», и мгновенно попытался перевести стрелки.
- Да нет, что ты, Оса, не напоить, а… а, нет, всё верно – напоить,- на секунду Тони задумался, будто бы сверялся с показаниями списка того, что должен был сделать за сей вечер, заложенном внутри его головы,- Ладно тебе, расслабься, на халяву же,- «халява» - вещь страшная. Пленит любую душу, каким бы человек не был, и сколько бы в его кармане денег не лежало,- К тому же, алкоголя много, да и ты не стюардесса, у которой завтра рейс.

Старк скользнул взглядом по толпе, цепляясь им за выделяющиеся даже фоне столь колоритной компании фигуры. Вот, где-то в другом конце бара Кошка, наверняка не сумев отыскать в баре Энтони пузырька с валерьянкой и самокрутки с геранью, глушит мартини, хохоча и что-то доказывая в шуточно-угарном режиме бармену, из последних сих вежливо улыбающемуся и говорящему что-то в ответ, сугубо от балды, лишь бы поддержать беседу и не схлопотать пару росписей лично от Фелиции на лице маникюром. Вот Стив Роджерс стоит в углу, давясь уже которым бокалом дорогущего, но такого противного шампанского, и разве что не плачет от недостатка собеседника на его душу, пародируя всем известный горшок из старой детской загадки. Глядя на его лицо, явно выражающее нечто в духе «ещё пара подносов и вспоминай, как звали», так и хочется вручить ему пакет кефира. А вон там Ороро и Кэрол что-то с лёгким намёком тревоги обсуждают, сидя на диване. Наверняка именно с них Роберт и брал пример, начиная медленно, но верно доставать Старка на тему «всё же будет хорошо, да?». Хорошо, хорошо, на тебе сковородой по голове, только угомонись. Пожалуй, не стоит даже говорить о «дамской тройке» - к Наташе и Пеппер незамысловато присоединилась и Дженнифер, та, что Женщина-Халк.

Что было дальше – одним словом описать весьма и весьма трудно. Хотя, вы сами, пожалуй, знаете, что конкретный звиздец неописуем.
Старк чуть не захлебнулся вариантами новых прозвищ Капитана, мать его, Америки, на фоне которых типичное «дубина» и инфантильное «дура-а-а-ак» просто меркло, а то и вовсе закуривало герань где-то в стороне, когда свет от небольшого прожектора на вертолёте в очередной раз на мгновение полоснул по пространству гостиной, представляя обозрению Тони разруху в помещении, и, заодно, спину Роджерса. Роджерса, стоящего посреди всего этого бедлама, против окна, и говорящего невиданную хрень. Кою самое оно было говорить кому-нибудь из числа зарегистрированных, но никак не Кэпу, не в обиду Тайным Мстителям будет сказано. 
Всё то мгновение, пока Стив городил свою местами торжественную речь о том, что всё, собственно, «хоккей», и пошли вы все вон, Энтони сверлил взглядом затылок Роджерса, будто призывая этого дуралея захлопнуть разговорный люк, задраив его, желательно, и сделать ноги, по возможности. «Отойдиотойдиотойди» - буквально горланил тревожный взгляд Старка, которому самое оно было побиться головой о столешницу близстоящей барной стойки. И побить, заодно, об неё и Стива. Но стезя намёков и полутонов явно не для капитанов, думающих, что таран – единственно верная стратегия. И думалось Тони, для того, чтобы намекнуть Кэпу хотя бы об его идиотизме, причём явно врождённом – блондин на то и блондин – ему бы пришлось швырнуть в Роджерса бутылку, стоящую прямо под рукой Старка. Или, этак вообще, перевести все сбережения из бара как средство закидывания не подумавшего о том, что открывать рот – явно не вариант, Капитана. Чтобы прямо совсем аж дошло. На своём веку Энтони Эдвард Старк успел услышать и переварить по десятку раз великое множество анекдотов про натуральных блондинок. Но он никак не мог ожидать того, что хотя бы один из них можно адресовать Стивену. А когда этот чёртов перекаченный анаболиками супермен схлопотал несколько пуль, можно было смело принимать позу «рукалицо» и рассуждать о смысле жизни, посыпая свою, или чью-нибудь голову, пеплом. Так бы Тони, наверное, и сделал бы, не будь он в эпицентре событий, не сиди  рядом Оса, Джеймс, и не стой Часовой. Каким бы каламбуром сие не выглядело, но в голову Старка внезапно ударил героизм, который Железный Человек ещё чёрт знает когда посоветовал отдельным личностям засунуть в задницу и жить спокойно. Теперь бы ему кто посоветовал бы сделать то же самое, а.

По мере того, как шло время и развивались события, глаза Энтони всё сильнее и сильнее собирались в кучку, а крыша, не вытерпев такого вот давления, съезжала куда-то вбок. Ситуация, конечно, была из разряда «остановите землю, я сойду», и Старку с каждой минутой всё больше и больше хотелось с диким улюлюканием убежать куда-нибудь в мастерскую, уйти в Великое Царство Подстолье и, завернувшись в одеяло, понянчиться с бутылкой скотча или старого-доброго виски. И что бы было лучше, интересно – если бы Старк просто опоздал, придя как раз к такому вот феерическому шоу, за несколько минут за него успев похлебать шотландского, а ещё принять нелепую попытку споить Осу и Часового, или если бы не пришёл вообще – вопрос, надо сказать, риторический, один из тех, что нужно обсуждать в обнимку с коньяком. А, ещё лучше, и вовсе с водкой.

Расцветшая пёстрым калейдоскопом цветов проводка убедила Энтони в том, что это всё – проделки Джарвиса. Сидит, поди, в мастерской, приветливо мигает лампочками на системнике. Хитрый, однако, жук – интересно, сам додумался, или Пеппер идею подкинула?
- А где мой фейерверк?- раздосадовано вопросил незнамо у кого Тони, и, прихватив с поверхности барной стойки бутылку шотландского виски – не пропадать же добру под обстрелом тех, кто не умеет ценить алкоголь? – соскочил с высокой табуретки.

Доподлинно неизвестно, на что хотел намекнуть Тони, пробивая головой и без того несчастный потолок мастерской и пол гостиной, явно не обрадовавшийся многочисленным женским шпилькам, автоматным очередям, и солдатским ботинкам, но, так, или иначе, было определённо ясно – Старк опять потратит туеву хучу денег на то, чтобы полностью восстановить своё детище. А о нём уже можно легенды складывать – какое, чёрт подери, здание, выдержит постоянный шквальный огонь, и столь неугомонного Энтони? Правильно, никакое. Птица-самолёт Щ.И.Т.а и та в своё время тихо заливалась горькими слезами, едва Железный Человек попадал на базу.
А вообще, эпический пролом потолка головой и дальнейший вылет из образовавшейся дырени можно окрестить одной-единственной фразой на манер «гоп-стоп, мы подошли из-за угла», сказанной со спартанской харизмой и прочими весьма и весьма воинственными атрибутами.

- Друзья-товарищи,- начал вещать Старк по отношению к той груде спецназа, что соизволила обратить внимание на его «скромную» персону и чуть притормозила, видать, размышляя, переводить ли пули на бронированного идиота, или не нет,- Боюсь, вы ошиблись башенкой, ибо клоунов мы как-то не заказывали. Здание цирка в соседнем районе, но, на крайний уж случай, неподалёку есть Ратуша,- «и из этого всего вы решили выбрать мою Башню. Чёрт бы вас побрал, неугомонные детки.»

Серия игр «а кто не хочет тумаков?» от создателей «догони меня кирпич» и «догони меня кирпич 2: а я ведь могу и горшком с геранью пульнуться», тем временем, переходила в фазу атаки противников и ответных ударов. Скажите на милость, вот что может быть лучше сытого тумаками спецназа и довольного, аки кот во время масленицы, Старка? Ну, разве что Тайд. Но в Марвеле, знаете ли, как-то без Малахова и мамаш, повествующих о том, каким же образом их несносные детишки уделывают белоснежные кофточки вдрызг – не реклама, а пособие для начинающих поросят, черт подери; и, кстати, ну нахрена детям покупать белое? чтобы было, что стирать, да? во народ, - так что, остановимся на довольном спецназе и сытом Старке. То есть, наоборот. Ибо Тони сыт только тогда, когда он – в драбадан.

- Дорогие мои гости,- улыбки за шлемом, конечно, видно не было, но в несколько искажённом металлическим звучанием голосе слышались нотки ехидства и сарказма,- Боюсь, что наша попойка внезапно закончилась. Мне чрезвычайно жаль со всеми вами расставаться, но, это самое, давайте как-нибудь до лучших времён, ага? Кабы тут вторая партия не поналетела, а я так волнуюсь за виск.. за ваши жизни, конечно-конечно,- у кого чего болит, к слову,- По лесенке и по машинкам, да-да.

# Chris Hemsworth.

[ORIGIN UN.] Leon Wolfgang Richter [x] age: 32 y.o. [12th of january, 1980.] marital status: work only; occupation: ex-serviceman [chief warrant officer-IX], chief of police department of Boston.

Richter's biography.

biography in trivia-format.

- Родился Леон в Дрездене, Германия, в ничем не примечательной семье, состоявшей всего-навсего из отца, да его самого. Мать по известным одним богам причине ушла, правда, хотела забрать с собой и сына, только вот старший Рихтер не позволил, отсудив у сердобольной женщины её же дитя. Впрочем, виделся с матерью Вольфганг довольно-таки часто, но особого восторга от встреч с матерью не получал. Отчего-то ему уже тогда думалось, что нормальная женщина просто та своего ребёнка не бросил, а отец, возжелавший никаким образом не отдавать бывшей супруге сына, настраивал Леона даже против собственной матери, говоря о том, что это она и бросила их. Хотя, особо обыкновенной семья Рихтеров не была. Надо сказать, что дед со стороны всё того же отца являлся воякой, и, быть может, присутствие деда в армии и сподвигло Лео на дальнейшую службу.
- В школьные годы нахватался конкретных проблем как со сверстниками, так и с учителями. Неугомонная душа, типичный пацан, которому не хотелось лишний раз сидеть на месте, он частенько завязывал, сам того не понимая, драки и перепалки. Не словесные, а кулачные. Не то, чтобы он любил насилие, просто ему весьма и весьма не хватало спокойствия и «тормозов». Надо также отметить, что перед ним все всегда были равны. Ему совершенно не было важно, какого человек пола и национальности, дать леща за откровенные сплетни он мог любому. Да и вообще, в некотором роде антисоциальный, он порядком всех раздражал и надоедал, ведь не у каждого найдётся столько энергии.
- Тем не менее, друзья у него были, хоть и имелось их не так уж много. В основном все они – с детства и, как шутя говорит Леон, до гробовой доски. Что касается верности и преданности, то с этим проблем у Рихтера никогда не было. Чересчур честный, несколько прямолинейный, а так же непрогибаемый общественным мнением, он знал и до сих пор знает истинное значение слова «честь» и «отвага». Кстати, о друзьях, которыми он во все времена дорожил. Одним из таковых являлся, да и является по сей день, Данте Блэйд, с которым позже Леону выпал шанс повторно увидеться уже на поле брани, то есть, в войсках, на службе. Во многом благодаря товарищу пристрастился к занятиям спортом, которые очень сильно повлияли на поведение Леона с окружающими – тратя все силы на спорт, вкладывая в него душу, он даже перестал участвовать в драках, как и разжигать их.
- Школу закончил отнюдь не с горем пополам, а вполне себе прилично. В конце концов, каким бы бестолковым он не казался, Леон, если только захочет, всегда мог держать себя в руках и добиваться, чего хочет. Во многом благодаря уму его и не выкинули, дав пинка, в своё время из учебного заведения, именуемого школой.
- После обучения, глядя на деда и отца, последний, кстати, жизнь связывать с армией так и не решился, чем печалил всех Рихтеров, окромя женской половины, решил пойти служить. Отчего-то Рихтер понимал, что стать каким-либо бизнесменом ему не светит, да и желания на это не было никакого. К тому же, глядя на внезапно исчезнувшего из жизни друга, он сам как-то пристрастился к оружию. А ещё в нём проснулось какое-то странное для нынешнего времени благородие, и он, считая, что войну надо прекращать, причём путём становления служащим, подался в войска.
- Начинал, естественно, собственными силами, с нуля, давая категорическое «нет» на желание деда помочь. Старик, кстати, был очень рад тому, что хоть кто-то пошёл по его стопам, и постоянно говорил об этом в присутствии отца Леона. Чем позже и вызвал массу негатива в свой адрес. Как узнал позже Вольфганг, мужчины меж собой основательно поссорились, и впоследствии Леон потерял какие-либо связи с отцом, зато его заменил дед, поведавший, так некстати, о том, что мать его вовсе и не бросала, а попросту не смогла оторвать от бывшего мужа.
- Проблемы с семьёй вытесняла служба, которая требовала полного внимания только на её «персоне». И Леон, повинуясь ей, с головой окунулся в это неблагодарное дело, получив массу опыта и основательно укрепив свою психику, хотя нервными расстройствами мужчина никогда и не страдал.
- Служил Рихтер довольно-таки долго, основательно и надолго крепясь на каждой ступеньке воинских званий. Отчего такое случалось, он и сам не понимал, хоть и воякой был хорошим. Возможно, до старшего уорент-офицера четвёртого класса он дослужился лишь благодаря умению хорошо сплотить людей, заставив их, забыв о любых разногласиях, работать вместе. Да и сами сослуживцы шли на контакт, даже дав военному точно характеризующее его прозвище, которым сейчас пользуются лишь старые приятели да друзья, бывшие вояками. Надо сказать, что, будучи военным, он ещё и повидался с другом, Данте, с которым позже связи старался не терять. Встреча произошла благодаря направлению их обоих в горячие точки. И если Блэйда порядком в этих местах потрепало, и он решил остепениться, то Леон возвращаться не спешил, упорно продолжая воевать. Не перечесть многочисленных ранений, как и пулевых, так и от холодного оружия, не вспомнить уж и всех тех потерь, что обеспечили горячие точки, ушедших, забытых товарищей, друзей, и всех тех, кто являлся не только частью команды, но и частью души. Да, отряд ему был некоторое время чуть ли не семьёй, и Леон даже и не думал о том, что пора завязывать, продолжать род, да и вообще, стать обычным человеком.
- Но, в конце концов, к двадцати семи годам подобная жизнь набила оскомину, да и вообще мешала. Прекрасно понимая, что он начинает потихоньку терять душу и человечность, постоянно убивая, Рихтер внезапно для всех подал в отставку, поставив жирную точку в карьере вояки и перелистнув страницу. Как бы ему не хотелось, другим человеком стать было сложно, и даже переезд в Америку не помог ему измениться. Порешив, что через себя, всё-таки, не перепрыгнуть, Леон подался в полицию. Ведь его до сих пор не отпускает этакая рыцарская идеология, о том, что нельзя убивать в себе воинственное начало, о том, что нужно помогать слабым, о том, что нельзя распускать руки преступности. Своенравная женщина Судьба решила помочь Леону, и он, благодаря приличной к таким годам характеристике весьма быстро продвинулся по службе, а позже и вовсе был перенаправлен в Бостон, где достиг звания шефа, или же начальника, если быть официальнее. Жизнь и по сей день пролетает безумно быстро, причём пролетает мимо Рихтера, но мужчина изо всех сил не даёт отодвинуть себя на второй план, полностью посвятив себя пришедшей по душе работе. Думает ли он о семье, детях, дальнейшей жизни? А, чёрт его знает. Вольф никогда не жил прошлым и будущим, он всегда оставался здесь, в реальности, в настоящем времени, несколько опасаясь заглядывать вперёд.

fragments from posts.

"многобукаф" таки.

Работа – прекрасный предлог. Прям на все времена и поколения. Универсальный ответ, кстати говоря. «- Чего такой хмурый? – Работа;  - Что делаешь сегодня вечером? – Работа; - С собакой погулял? Рыбок покормил, или их кот съел? – Не знаю, работа…»

«В каком веке ты вообще был в последний раз на свидании?»- сам себя переспросил Леон, так и не сумевший обойти за километр ненавязчивый термин «свидание». Всё-таки, деловой встречей сие уж точно не назовёшь.
«В прошлом»,- умело напомнил сарказм, хотя,  вот хоть стойте, хоть падайте, последний раз в обстановке именно такого роду племени Вольфганг побывал где-то в конце девяностых, когда ещё не был крепко связан с армией и военным делом. Следовательно, действительно в прошлом веке.

Говорят, что мужчины делятся на три категории – мачо, чмо, и «мам, ну чо?». Что же касается Вольфганга, то сей индивид смело возглавлял подгруппу одной из категорий «неловкий молчун», на что ему завуалировано и вежливо намекнула Уэсли, вопросив, когда двое уже сидели за заказанным ранее столиком, каковы её шансы разболтать неразболтаемое, или же, по-английски, разговорить неразговоримое.

Интересно, что же, всё-таки, крепче – знаменитые своим несокрушимым в руках женщины сковородки Уральского литейного, или же исключительно прямолинейная и дотошно правильная башка Рихтера, отличающегося разве что приспособленностью к нервной работе и прочему, создающему экономическую независимость от окружающих, стаффу.

- Ох, нет, я ни разу не вегетарианец,- Леон фыркнул, внезапно вспоминая о том, что раньше, да и сейчас тоже, совершенно не понимал людей, которые ели исключительно овощи,- Мне в школе на уроках биологии говорили, что человек – всеядное, а в армии лишь данное доказали,- и, действительно. Леон Рихтер был одним из тех людей, которые в силу своего богатырского здоровья и закалённости организма могли съесть всё, что угодно. Даже шаурму, купленную в ларьке Московского вокзала.

from the author:

mini-sketch.

> Надо сказать, Рихтер - самый настоящий представитель не пользующихся на ролевых успехом (зато пользующихся спросом и разбавляющий успешных и счастливых) неудачников и совершенно не умеющих отключаться от работы людей. Он даже не может спокойно, не вспоминая работы, строить беседы со сторонними людьми вне рабочей обстановке. Вот уж, действительно, на Леоне, как ни на ком другом, действует принцип "падающего бутерброда", в котором везёт либо на рабочем поприще, либо же в любовном. Странный, пожалуй, человек - казалось бы, в расцвете сил, с очень даже неплохой внешностью, опрятный, но совершенно забросивший и отложивший в самый дальний ящик любые межличностные отношения. И, самое главное, Рихтера нисколько сей факт не коробит - наоборот, он с радостью засиживается на работе, приходя в департамент чуть ли не раньше всех, и покидая его самым последним - остающиеся на ночное дежурство люди готовы поклясться, что несколько раз видели, как Рихтер самовольно оставался в департаменте двое суток напролёт, подтверждая привязавшуюся к нему фразу "работаю двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю". Выходные? Ему от них просто тошно. Не может он дома сидеть, нечего ему там делать. Парки, рестораны, прочие общественные места? Обходит за километр, хотя, можете попытать счастья, выманив его куда-нибудь на прогулку. Только запаситесь нервами и терпением - ту железобетонную стену, что выстроил для себя Леон, пробить не так уж легко. Хотя бы потому, что он молчит. Постоянно. А если и отвечает, то односложно и как-то без особого энтузиазма. Зато в работе настоящий волк - там, сям, прямо-таки в каждой бочке затычка. Иначе говоря, можно увидеть в Рихтере два "Леона" - и сменяют они друг друга каждый раз, едва Вольфганг вытаскивает из кармана жетон полицейского, кладёт в тумбочку табельное оружие и начинает разговаривать с кем-то на отвлечённые от работы темы. Хотя, подобрать эти самые темы чрезвычайно трудно - Рихтер ничем другим, кроме работы, не увлекается. А люди, как известно, едва выдаётся свободная минутка, явственно не желают вспоминать о делах насущных.
Рихтер, кстати, один из тех, кто выходя из дома и решив не брать зонтик с собой, всенепременно попадёт под проливной дождь. Такова, гкхм, судьба, похоже.